Валерий Есипов запомнился любителям отечественного футбола 90-х по выступлениям за волгоградский «Ротор». У полузащитника 401 матч за клуб и солидные 95+54 по системе «гол+пас» за 13 лет в Волгограде.

Несмотря на всю легендарность карьеры футболиста, Валерий Есипов нечасто появляется в СМИ. «Матч ТВ» решил это изменить, и хоть наш разговор прерывался около десяти раз из-за глушилок в Белгороде, где сейчас живет легенда «Ротора», мы смогли узнать много интересного.

Карьера до «Ротора»: Причина отъезда из «Факела» и дисквалификация за переход в киевское «Динамо»

- Если открыть Википедию, то ваша биография начинается со следующего: покинули «Факел» из-за того, что вам не выдали обещанную квартиру в Воронеже. Однако подтверждения этому нет, расскажите поподробнее…

— Это неправда. Квартиру в Воронеже я получил, однокомнатную. Это было после домашней игры с «Зимбру», мы выиграли 3:0, я забил гол.

О квартире договор был еще тогда, когда я переходил из курского «Авангарда». Все было предоставлено, никаких проблем. Оставил квартиру, когда уходил в киевское «Динамо».

— Получается, эта история никак не связана с уходом из «Факела»?

— Конечно, нет. Клуб выполнил все обязательства: и по зарплате, и по квартире. Уходил я только потому, что это было киевское «Динамо», топ-команда, которая остается такой по сей день. Кто бы не хотел там играть? Тогда только состоялись ЧМ-1986 и ЧМ-1990, где у сборной СССР основу составляли именно легендарные игроки киевского «Динамо».

— В «Динамо» вас дисквалифицировала ФИФА, запретив выступать за клуб. Почему был наложен такой штраф и какой была длительность и условия дисквалификации?

— Длительность — полгода. Дисквалификация была наложена на основании того, что у меня не был оформлен трансферный переход. При разделении СССР на государства я просто развернулся и уехал в «Динамо». Соответственно, «Факел» не получил никакой компенсации.

Тогда «Факел» подал документы с претензией. Московское «Динамо» сделало то же самое на переход Виктора Леоненко. Он тогда тоже перешел в Киев.

Полгода была дисквалификация, после клубы все урегулировали, и она уменьшилась на месяц.

— Дисквалификация сильно повлияла на то, что вы не задержались в «Динамо»?

— Конечно. Я не собирался уходить из Киева, играл в основном составе в чемпионате. В матче Кубка забил гол в первом тайме.

Потом мою игровую деятельность приостановили. Пока отбывал дисквалификацию, подъехал волгоградский «Ротор». Сказали, что мы урегулируем все вопросы. Уходить тогда не собирался, но было два выходных, и я полетел в Волгоград. Без паспорта, потому что он был в клубе. Я вылетел из Украины в Россию без паспорта, в этом помогло руководство «Ротора».

После того, как прилетел в Россию, назад в Украину уже не возвращался. Паспорт получил обратно уже в Волгограде.

— Обид на «Факел» из-за поданной жалобы не осталось?

— Нет, наоборот. Воронеж стал для меня трамплином. В СССР в Первой лиге были приличные команды: «Факел», «Ротор», «Уралмаш», «Черноморец», «Нижний Новгород». Все потом поиграли в высшем дивизионе. Поэтому Воронеж сильно помог мне в моей карьере. Я с большим теплом отношусь к этой команде.

В любом случае, «Ротор» компенсировал «Факелу» деньги за мой переход. Знаю, что воронежский клуб прожил весь сезон 1992 года на эти средства.

Первые впечатления от «Ротора»: Президент клуба - фантазёр, а на базе разруха

— Когда переходили в «Ротор», могли предположить, что проведете за клуб под 400 матчей и станете легендой Волгограда?

— Нет, об этом даже не думал. Когда переходил в «Ротор» в 1992 году, команда была на последнем месте. А в следующем сезоне уже завоевали серебряные медали.

— Знаковую роль в истории «Ротора» сыграл президент клуба Владимир Горюнов. Как можете охарактеризовать его как управленца: при нем клуб переживал и свои лучшие времена, и не самые хорошие в нулевых?

— Очень харизматичный человек, по сей день мы в хороших отношениях. Для меня его работа — шикарный менеджмент. Практически всех футболистов в «Ротор» он приглашал сам, хотя в футбол никогда не играл. Видение у него точно было. Олега Веретенникова, меня, Вову Нидергауса, Борзенкова, Тищенко привел Горюнов.

Многие из нас были футболистами второго по силе дивизиона. Я, если не брать киевское «Динамо», играл в «Воронеже», Саша Ещенко — в «Ростове», Олег (Веретенников) — в «Уралмаше», Нидергаус — в «Кайрате».

Мы все были молодые, голодные до футбола, деньги были на втором месте. Возраст позволил нам всем вместе играть на протяжении семи лет. Текучки основного состава практически не было. Все хотели играть в премьер-лиге, на этом Владимир Дмитриевич (Горюнов) и сработал. Честь ему и хвала.

— Какие были первые мысли, когда познакомились с Горюновым?

— Честно скажу, подумал, что фантазер какой-то. Придя на базу «Ротора» после киевского «Динамо», я увидел старое заброшенное здание на месте бывшей баррикады. Одно мелкое футбольное поле, абсолютно нестандартных размеров. Сломанный забор, здание с общими туалетами, два кондиционера на всю базу, ездили вообще на УАЗике.



А Владимир Горюнов нам говорит, что сейчас выиграем медали, будем играть в еврокубках. Я тогда подумал: «О чем он вообще? Тут «мамма миа» творится!». Этот разговор был в 1993 году, а в следующем году мы дебютировали в еврокубках с французским «Нантом». Уже была и команда собрана, и автобус Mercedes у клуба появился (смеется). Эпопея «Ротора» началась очень быстро.

И во всех успехах клуба принимал участие Горюнов. Даже тарелки на клубную базу сам выбирал и покупал за границей. Посмеялись, когда он сказал, что все будут ездить на иномарках. А потом всем выдавали Mercedes и Volkswagen. Кому-то даже не по пункту в контракте, а просто за хорошую игру.

Квартиры, экипировка, комплекс полей: три натуральных, одно искусственное, сборы. Все это появилось благодаря Владимиру Горюнову. При нем и «Ротор» попал в список лучших российских клубов.

Единственная мечта Горюнова, которая не сбылась, — услышать гимн Лиги чемпионов в Волгограде. Мы все этого хотели, тогда же ведь только чемпион России играл в этом турнире.



Для меня Горюнов был не просто президент, а отец, который всегда может что-то посоветовать, пожурить, поругать, но обязательно выслушать. Даже если банально сравнить с нынешним волгоградским клубом, то они вышли в РПЛ и сразу вылетели, а мы выступали в высшем дивизионе 13 лет, брали медали и играли в Европе.

По сей день считаю, что Горюнов держал клуб на плаву. Да, в нулевых начались проблемы с финансами, которые не могли не влиять на клуб. Менялись губернаторы области, которые по-разному относились к футболу. Больше всего любил Иван Петрович Шабунин, всегда помогал «Ротору».



Потом его сменил Николай Кириллович Максюта, у которого личные отношения с Горюновым были натянутыми. Хотя со мной были нормальные, мы встречались, разговаривали. Но это уже, наверное, политические дела. Горюнов тогда был депутатом Госдумы, ответственным за физическую культуру, спорт и дела молодежи. Естественно, между двумя руководителями могут пролетать искры. Они и не позволяли найти компромисс.

Горюнова я в этой ситуации понимаю, благодаря должности депутата он хотел, в том числе, обезопасить «Ротор» финансово. Потому что это уже была целая империя: свой колхоз, автомобильный гараж, интернат, откуда вышло следующее поколение футболистов. Горюнов продумывал многое на будущее. Неслучайно выросли такие ребята, как Павлюченко, Алдонин.

Потом в 2000 году из интерната вышла целая плеяда игроков, которая заменила ушедший костяк: Могилевский, Ярошевский, Дубенский, Мысин, Романов, Зеленовский. У «Ротора» тогда уже не было тех денег, поэтому в премьер-лиге играли те, кто раньше выступал во Второй лиге в зоне «Юг».

Горюнов — сильнейший президент клуба в истории «Ротора», которого можно поставить в один уровень с теми, кто работал в «Спартаке», «Алании», «Локомотиве».

— Но есть мнение, что Горюнов мешал футболистам уезжать за границу, как было в Веретенниковым и «Вердером». Да и у вас с «Аталантой»…

— Приглашения от зарубежных клубов после серебряных медалей 1993 года были у многих. Но до нас они практически не доходили, мы об интересе узнавали через кого-то.

Самое большое рвение за рубеж было в 1996 году, когда упустили золото. Наступило опустошение, все захотели в Европу, и я не исключение. Но в Волгограде мы играли в хороших условиях, получали шикарные по тем временам деньги. За рубежом не всегда предлагали лучше.



Спрос был, потому что в 1996 и в 1997 годах мы взяли медали, не дотянув немного до чемпионства. Тогда даже призовые не интересовали, всем хотелось сделать «Ротор» чемпионом.

Видимо, Горюнова не устроили те предложения, которые по нам поступали. Ну и, конечно, ему не хотелось распускать состав, который может бороться за первое место. Тоже могу понять его в данной ситуации.

— Помимо «Аталанты» знали о предложениях зарубежных клубов касательно вас?

— «Црвена Звезда». Слышал об испанских клубах. Но это только то, что я знаю. Возможно, были и другие. В Волгограде я играл много лет, прошел большой путь с ребятами, привык ко всем. Поэтому о возможном переходе сейчас даже не вспоминаю и не думаю.

Партнёры по «Ротору»: Веретенников — лучший из всех, а в историю с договорняками Нидергауса не верится

— Олег Веретенников — лучший футболист, с кем вам доводилось поиграть в одной команде?

— Да, однозначно. Он принимал решения молниеносно, мог создавать моменты для себя, а не только замыкать передачи партнеров. Даже когда Веретенников уезжал в Грецию, то главный тренер Виктор Евгеньевич Прокопенко сказал такую фразу: «Да, «Ротору» будет тяжело без Веретенникова. Олег, но ты даже не представляешь, как тебе будет тяжело без «Ротора».



Все же говорили, что Веретенников — игрок одной команды, но надо помнить, что он ушел из «Ротора» в 2000 году. Ему было 30 лет, а если бы он уехал в 22, то все могло сложиться иначе. Молодому футболисту намного легче адаптироваться к другой команде, культуре. В 2000 году он был на вершине карьеры, но подниматься дальше уже было сложно. Уехал бы раньше — мог бы построить себе прекрасную карьеру в Европе.

В любом случае, Олег — легенда, забил за карьеру более 200 голов. Все лавры, которые можно было собрать, он собрал. С ним было очень приятно играть. Спустя несколько лет совместной игры, мы спиной чувствовали друг друга.

— За всю историю чемпионата России больше Веретенникова забил только Дзюба. Могли бы сравнить их?

— Артем — завершающий игрок, выступающий на острие атаки. Олег создавал моменты сам, вел игру. Заметьте, мы сравниваем с Веретенниковым нападающих: Дзюбу, Кержакова, Сычева, Павлюченко. А Олег был полузащитником, который забил столько мячей.

Можно посмотреть на среднее количество минут на гол, Дзюбе понадобилось на 100 игр больше, чтобы наколотить столько, сколько смог Веретенников. Коэффициент полезности у Олега сумасшедший.

— Удавалось ли вам в последнее время пообщаться с Владимиром Нидергаусом. Смогли разобраться в истории с обвинениями в его адрес по делу о «договорняках» солигорского «Шахтера»?

— Деталей понять не удалось. Последний раз мы общались с Володей после Нового года. Я был шокирован, когда услышал все это, потому что Нидергауса знаю давно.

Страна слухами полна, дай бог, встретимся и все наедине с глазу на глаз обсудим. Но, конечно, ситуация неприятная. Я во все это не верю и считаю неправдой, а как решат органы — посмотрим.



У победы всегда есть темная сторона медали. Всегда кто-то придумает и наговорит, а многие поверят. Поэтому лучше доверять тому, что сказано из первых уст.

— На заседании суда Нидергаус сказал, что у него проблемы со здоровьем. Вы что-то знаете про это?

— Точно сказать не могу, потому что в последнее время работаю в Крыму, увидеться не могли. А по телефону он не отвечал. Дай Бог ему крепкого здоровья. Хочется верить только в хорошее.

Противостояние «Ротора» и «Спартака»: «На нашей форме не должно было быть ни одной красной точечки»

— Вы несколько раз говорили о том, что 1996 год — год «Ротора», и вы должны были брать золото. Тогда градус накала в играх со «Спартаком» был максимальный?

— Ну да, все знают, что такое «Спартак». Он и по сей день остается величайшим клубом России. Это определяется не только футболистами и достижениями, но и фанатами. Это одна из самых серьезных движущих сил «Спартака». При этом, когда я прихожу на стадион, то фанаты всегда вспоминают с уважением, очень уважительное отношение.

Любая игра со «Спартаком» — аншлаг на стадионе, повышенный градус, премии за победу. К тому же 80% того клуба — футболисты сборной, а ты должен доказать, что ты лучше, сыграть, как в последний раз. Такой накал был не только в 1996 году, началось все уже в 1993-м.



Если не ошибаюсь, то в промежутке 1993-97 годов мы «Спартаку» в чемпионате проиграли буквально пару раз. В 96-м в Москве уступили 0:2, в 1997 году на стадионе «Локомотив» проиграли 2:3 и потом дома уступили в «золотом матче» 0:2. Остальные семь игр: три наших победы и четыре ничьи.

— Вы помните наизусть каждый результат тех матчей. «Золотой матч» 1997 года засел в памяти плотнее всего?

— Нас тогда устраивала только победа, первый тайм выглядели очень хорошо и должны были уходить на перерыв с преимуществом, но не забили. Во втором тайме были не похожи сами на себя, а «Спартак» стал играть правильно, как всегда это и делал. Они заслуженно победили, были сильнее и выглядели лучше, вот и все. Возможно, мы перегорели, потому что раньше таких матчей никогда не играли.

В Волгограде атмосфера была накалена до невероятной степени. Все хотели увидеть только победу, потому что «Ротор» всегда удачно играл со «Спартаком». Болельщики ждали золотые медали. Груз ответственности во втором тайме и сказался, как и длительный путь, который мы прошли в Кубке России и еврокубках.

Если не ошибаюсь, то в промежутке 1993-97 годов мы «Спартаку» в чемпионате проиграли буквально пару раз. В 96-м в Москве уступили 0:2, в 1997 году на стадионе «Локомотив» проиграли 2:3 и потом дома уступили в «золотом матче» 0:2. Остальные семь игр: три наших победы и четыре ничьи.

— Вы помните наизусть каждый результат тех матчей. «Золотой матч» 1997 года засел в памяти плотнее всего?

— Нас тогда устраивала только победа, первый тайм выглядели очень хорошо и должны были уходить на перерыв с преимуществом, но не забили. Во втором тайме были не похожи сами на себя, а «Спартак» стал играть правильно, как всегда это и делал. Они заслуженно победили, были сильнее и выглядели лучше, вот и все. Возможно, мы перегорели, потому что раньше таких матчей никогда не играли.

В Волгограде атмосфера была накалена до невероятной степени. Все хотели увидеть только победу, потому что «Ротор» всегда удачно играл со «Спартаком». Болельщики ждали золотые медали. Груз ответственности во втором тайме и сказался, как и длительный путь, который мы прошли в Кубке России и еврокубках.

Возможные переходы: Романцев сказал, что надо играть в «Спартаке», а Сёмин спрашивал, сколько заплатить Горюнову

— Вам в карьере хоть раз предлагали перейти в «Спартак»?

— После моего дебюта в сборной в 1994 году против Австрии Романцев сказал: «Валер, тебе надо играть в «Спартаке». Говорил, что в Москве и финансовая возможность, и сборная, можешь процветать как игрок.



Но тогда я только перешел в «Ротор», мы завоевали медали, еврокубки, куда было уходить? Спустя время, как тренер, понимаю, что принял правильное решение не переходить в «Спартак». По игровой тематике скорее всего не подошел бы. «Спартак» комбинационная команда со своим стилем. Хотя, конечно, если медведя на велосипеде научили кататься, то и меня бы встроили в систему.

Больше предложений от «Спартака» не поступало, но от других клубов были. Предлагали ЦСКА, «Торпедо», «Локомотив», киевское «Динамо», донецкий «Шахтер».

— Какой из этих возможных переходов был наиболее близок к тому, чтобы осуществиться?

— В «Шахтер» в 2000-м году, даже детали обсудили, да и «Ротор» расходился после неудачного сезона в 1999-м.

Потом в 2001 году звал Юрий Павлович Семин, «Локомотив» тогда как раз играл в Лиге чемпионов. Там обсуждалась аренда с правом выкупа. Семин говорил и со мной, и с Горюновым. Юрий Павлович хотел попробовать меня в связке с Димой Лоськовым в центральной зоне.



Аренда должна была быть на полгода, как раз, чтобы я мог помочь в Лиге чемпионов. Обговорили определенную сумму, которую должен был заплатить «Локомотив». После аренды планировался трехлетний контракт, и я был согласен на эти условия.

Видимо, Горюнова тогда не устроили деньги за аренду. Семин у меня спрашивал: «Сколько надо дать денег, чтобы он тебя отпустил?». Я сказал, что на такой вопрос ответа точно не знаю (смеется).

— После 1997-98 годов случилось резкое падение результатов «Ротора». Были какие-то причины, кроме финансов?

— По финансированию были большие задержки, бывало, и по шесть-семь месяцев, но это не было главенствующей причиной. То поколение, которое было в «Роторе» с 1992 года, к тому моменту себя уже изжило.

В начале сезона, в 1999 году, думали, что не можем выиграть по чистой случайности, опустились вниз, а подниматься уже очень тяжело. К тому же никогда не были в такой ситуации, всегда начинали чемпионат хорошо. Там и груз зоны вылета давил. В итоге спаслись в матче с сочинской «Жемчужиной», тогда у меня получилось забить два гола за пять минут, сыграли 2:2.

Главный тренер Виктор Евгеньевич Прокопенко тогда начал понимать, что не видит в футболистах «Ротора» того блеска и качества, которые хочет. Видимо, поэтому и решил поменять Волгоград на донецкий «Шахтер», который ставил высочайшие задачи. Многие поняли, что тот «Ротор» свое существование закончил, футболисты в возрасте покинули клуб, на смену пришло молодое поколение.

Молодёжь «Ротора»: Павлюченко — отличный футболист с детским характером, Алдонин — резко взлетевшая звёздочка

— Одним из представителей молодого поколения в «Роторе» был Павлюченко. Уже тогда был виден его потенциал?

— Рома — это вообще отдельная история. Он пришел из Ставрополя мальчиком, но уже было видно, что с хорошей техникой, отличной игрой на втором этаже, поставленным ударом с двух ног. Сразу стало понятно, что у него большой потенциал, но характер был что ни на есть детский. Как говорится, палец в рот не засунешь, бывало, что цеплялись с ним.



Главное, что реализовал себя. Помню самый впечатляющий его гол: матч с «Сатурном», выиграли 1:0. Ромка тогда обыграл Эдика Мора и с угла штрафной в дальнюю крестовину положил мяч. Тогда он стал походить на того Павлюченко, которого мы вспоминаем по сей день.

Рома — прирожденный голеадор. Где мяч, там всегда и он. Перейдя в «Спартак», кстати, он всегда забивал «Ротору». В том числе и решающие мячи.

— Обид за переход в «Спартак» на Павлюченко нет?

— Нет, наоборот, радовались за него. Рома же был одним из лучших в «Спартаке» и в сборной. Я никогда не болел за «Тоттенхэм», но как только он туда перешел, начал смотреть их игры. У нас сохранились дружеские отношения, я очень рад, что такой игрок был в «Роторе». Значит, правильно воспитали молодого юношу, это тоже большого стоит.



А нашел Рому Владимир Горюнов. Ему позвонили, сказали, что есть хороший молодой мальчик в Ставрополе. Горюнов сам сел и поехал туда, дал денег «Динамо» и привез его в Волгоград. Другой бы плюнул, ну куда ехать за молодым пацаном?

Тогда же футболистам, кто долгое время играл в «Роторе», имел определенный статус, предлагали квартиру для родителей в Волгограде. Мои с Курской области не поехали, но так было у Нидергауса, Веретенникова, Кривова. Горюнов всем предоставлял трехкомнатные квартиры с ремонтом, отдавал машины: новые Lada 21099, устраивал родителей на работу в «Ротор». Матушки работали в бухгалтерии, а отцы разнорабочими.

Вот и у Ромы (Павлюченко) так получилось, ему Горюнов тоже помог перевезти родителей. Дядя Толя, его отец, был водителем клубного автобуса. Шикарный человек, друг. У нас был не «Ротор», у нас была семья.

Возвращаясь к тому, что Горюнов не отпускал футболистов: ведь Рому держать не стал. Продал, причем в «Спартак», хотя точно были предложения от ЦСКА и «Локомотива».

Такая же ситуация и с Женей Алдониным. Тот начинал играть в дубле, а потом при Салькове в 2001 году моментально заиграл на отличном уровне. Все топ-клубы начали бегать за ним. Знаю, что за ним смотрели и киевское «Динамо», и «Локомотив», и ЦСКА.




Женя и Ромка молодцы, что уехали, когда им было по 21-22 года. Ведь не каждый переживет Москву, она перемалывает очень многих. Сам по себе скажу, что, перейдя в «Сатурн», мне была не так интересна Москва, поэтому я там и не остался жить. Все-таки большую часть жизни провел в Волгограде, да и уже 33 года было. А Павлюченко и Алдонину нравилась столица, поэтому оба сразу заиграли и завоевали Москву.

— В 2000 году в «Ротор» пришел Ярцев. Не было никакого пренебрежения от того, что пришел спартаковец?

— Нет, такого не было. Георгий Александрович был тренером с большим именем. Думаю, его и пригласили благодаря встрече «Ротора» со «Спартаком» в 1997-м. Он тогда обыграл нас молодыми футболистами и создал из них команду-чемпион. Думаю, Горюнов хотел использовать подобный опыт Ярцева в «Роторе».

Не все, конечно, получилось, но это тоже страница истории, которая всем пошла на пользу. Все-таки украинские тренеры — Сальков, Прокопенко, Кучеревский — добивались большего успеха в «Роторе». Мы играли в украинский футбол, который был более силовой, с быстрыми атаками с передачами с фланга.

Поменять стиль игры в короткую-среднюю передачу — не наше. Поэтому Ярцеву было тяжеловато.



Сборная для Есипова — история с отказом приехать на матч с Италией, обида и гордыня

— Ваша совместная работа с Ярцевым сказалась на том, что он вызывал вас в сборную, когда вам было уже 32 года?

— Думаю, он всегда знал мои возможности. Но самое интересное, что после 30 лет у меня проснулись бомбардирские способности. Перестроил в инсайда меня не Ярцев, а Павел Пантелеевич Гусев в 2001 году. Сказал мне, что хватит бегать по флангу.

Действительно, начало получаться, я забивал с игры, пенальти, штрафных. Все так легко пошло, но тут спасибо и партнерам, создавали много моментов.

Георгию Ярцеву очень благодарен за вызов в сборную, мы до последнего времени общались с ним, пересекались, когда он был генеральным директором «Тамбова». Отличный человек, оставил в памяти только положительные эмоции.

— При Романцеве футболистам не из «Спартака» было практически нереально попасть в сборную?

— Были разговоры, что Прокопенко мог возглавить сборную России. Он тогда сказал: «Если возглавлю, то посмотрим, кто из «Спартака» у меня будет играть». Любой тренер выбирает игроков под свой стиль, это нормально.

Могу сказать, что в квадрате с Мостовым, Онопко, Карпиным и Ледяховым ты мяч никогда не перехватишь. Для них это упражнение на отдых, а для меня была нагрузка. Так что вопросов по уровню футболистов в сборной Романцева не было.

Обид тоже никаких не осталось, это точно. Если сборная дает результат, то вопросов быть не должно.

— Читал историю, что вы должны были приехать в сборную в 1997 году на матч отбора против Италии. Почему в итоге вас не оказалось в составе?

— История простая, сейчас уже можно легко об этом говорить. Мы тогда с «Ротором» только проиграли золотые медали в «золотом матче» со «Спартаком». Сразу после этого пришел вызов в сборную на матч против Италии в Неаполе. Тренером тогда был Борис Петрович Игнатьев, с которым мы были хорошо знакомы.



Как раз тогда травму коленной чашечки получил Андрей Канчельскис. Мне надо было лететь в Москву, чтобы оттуда отправиться в Италию. Мне сказали, что я полечу со «Спартаком». Я возмутился: «Как это будет выглядеть? Они будут отмечать [чемпионство], а я смотреть?». Хорошо, что тогда Александр Хаджи сказал, что у них нет мест в самолете.

Я должен был полететь утром, но, честно говоря, желания не было. Сказал, что никуда не полечу, потому что, как бы я ни играл в чемпионате, в сборной всегда был 20-22-м игроком состава. Сейчас понимаю, что поступил неправильно, но тогда взыграли эмоции и гордыня.

Потом позвонил Борис Петрович, спросил, когда вылетаю? Я сказал, что полечу утром в 6:45. Но на самом деле даже не собирался на этот самолет. Билеты так и остались неиспользованными.

В любом случае, потом пришел Анатолий Федорович Бышовец, при нем я играл в старте, получал удовольствие. Тогда понимал, что на меня рассчитывают.

Горюнов вне футбола— охотник и рыбак, спас ребёнка Есипова и помог его брату вылечить рак

— В итоге из всего костяка «Ротора» вы задержались до 2004 года. Как так вышло?

— Владимир Горюнов не только помогал в получении квартир и машин. Повторюсь, у нас была семья. В один момент у меня были большие проблемы с ребенком. Беременная жена обожглась, могли быть серьезные последствия. Владимир Дмитриевич вызвал чартером врачей с Москвы, ей сделали пересадку кожи. Таким образом, он спас нашего ребенка.



Потом была неприятная история у брата с раком мочевого пузыря. Не мог я просто так уйти из «Ротора» после всего этого. Есть футбольные отношения, а есть человеческие, которые стоят выше всего.

Мы же не только футболом вместе занимались. Ходили с Горюновым и Прокопенко на рыбалку, охоту. Никогда друг друга ни в чем не упрекали, дружили.

— В итоге карьеру вы закончили в «Сатурне», какие эмоции остались от клуба, где был собран суперсостав?

— Осталось теплое отношение к «Сатурну». Тогда это был топ-клуб в бытовом и финансовом плане. Поля, база, сборы, подобранный состав, уровень работы персонала, стадион — все было на высочайшем уровне. «Сатурн» помог мне и в плане последовавшей тренерской работы.

Поражало количество легионеров в команде, никогда в жизни такого не видел. Все-таки я играл в команде, где не то что не было легионера, не было ни одного москвича. Не могу сказать, что в «Сатурне» все приезжие были плохого качества. Но менталитет России их портил, некоторые не понимали, были как гастарбайтеры на заработках.

Были и опытные игроки. Такие, как я, — Канчельскис, Игонин, Онопко. Тяжело найти баланс в таком составе. Мы с удивлением и непониманием смотрели на легионеров. Единственный, кто вызывал безмерное уважение своим отношением к делу — Антонин Кински. Он был лучшим в «Сатурне», а, возможно, и во всей лиге. Он стал нам как свой, хорошо говорил по-русски, был очень компанейским человеком.

— Сейчас генеральным директором «Сатурна» стал Роман Широков, а главным тренером — Олег Кононов. Смогут вернуть былое величие клубу?

— Всегда переживаю за Олега Георгиевича, у нас неплохие отношения, он же мой земляк с Курска. Будет интересно посмотреть на его новый этап в «Сатурне». Можно будет съездить и глянуть на тренировочный процесс, я уже был на стажировке у Кононова в «Краснодаре».

Конечно, хочется, чтобы «Сатурн» вернулся на былые позиции. Они ведь были лучшей командой Подмосковья. Буду переживать и желаю удачи им.



— «Ротор» сейчас тоже играет во Второй лиге. Тяжело смотреть на то, что такая великая команда упала в третий по силе дивизион?

— На бумаге да, но говорят, что сейчас атмосфера на стадионе в Волгограде такая, как на матче премьер-лиги. Странно, команды нет, а болельщики присутствуют. Конечно, обидно, что все так. Хочется видеть «Ротор» в РПЛ, завоевывающим медали. В Волгограде созданы традиции, футбол очень сильно любят и дорожат им.

Знаю, что в финансовом вопросе губернатор идет навстречу. По бытовым вопросам проблем тоже нет. Где тренироваться есть, автобус тоже. Но нет команды там, где она должна быть. Вечно во Второй лиге выступать тоже нельзя. В Волгоград должны приезжать «Спартак», «Локомотив», ЦСКА. Полный стадион на таких матчах гарантирован.

Тренерская карьера в Крыму и жизнь в Белгороде: Выучил, в какие моменты надо прятаться от снарядов, но в Бахчисарае всё спокойно

— К вашей тренерской карьере. В июне 2017-го вы пришли главным тренером в «Ротор», но вам дали поработать только четыре месяца. Почему так мало?

— Я пришел в команду за три недели до начала чемпионата, а в составе были только те, кто только что выиграл Вторую лигу в зоне «Юг». Оставил молодых и перспективных в команде, в итоге была неделя тренировок в Волгограде, а потом планировали двухнедельный сбор в Абрау-Дюрсо, куда надо было срочно набирать игроков. Было мало времени, поэтому были допущены ошибки в трансферной политике.

При этом играли неплохо, без провальных матчей, но где-то немножко не хватало. Немаловажно, что руководство сверстало перелеты на сезон, а «Ротору» не дали играть дома из-за строившегося стадиона. Получилось, что домашние игры мы проводили в Астрахани, куда приезжали за день до игры, как и гостевая команда.

Сыграли 15 игр на выезде и только пять дома, жили в самолете (смеется). А дома и стены помогают, это немаловажный фактор. В итоге руководство приняло решение расстаться, но со следующим тренером Павловым ничего кардинально не поменялось, хотя у него был больший промежуток на подготовительный период.

— Как получилось так, что с 2020-го года ваша карьера пошла в сторону крымского футбола?

— Сидел дома без работы, позвонил Дима Петренко и спросил, не хочу ли я помочь клубу «Кафа» из Феодосии удержаться в крымской премьер-лиге. Ну, а что сидеть, поехал туда. В итоге получилось остаться в дивизионе. После уехал работать в белгородский «Салют», и в Крым желания возвращаться не было.

Затем позвонили из ялтинского «Рубина», рассказали о формировании команды. Надо понимать, что сейчас это совсем другие клубы. Тот же «Рубин» заходит в российскую Вторую лигу со своим шикарным стадионом, с другими финансовыми возможностями и качественными игроками. В 2021 году же клуб только формировался, тоже надо было за три недели собрать состав.

После работы в «Рубине» сделал перерыв, поработал в клубе «Знамя Труда», и со мной связались из «Кызылташа». Рассказали о задачах быть в призах, противодействовать «Таврии», «Севастополю», «Рубину». Посмотрим, в какую сторону качнется история со Второй лигой, потому что это уже другие цели и задачи.

Могу сказать, что крымский футбол очень специфичный, но есть много перспективных игроков. Неслучайно в РПЛ играют Хлусевич, Писарский, Каштанов. Самое главное, что условия в Крыму шикарные — погода, поля. Команды Второй лиги, которые приедут играть в Севастополь или в Ялту, получат огромное удовольствие от атмосферы. По структуре «Рубин» и «Севастополь» — клубы вообще под Первую лигу, в будущем они и должны бороться за это.

В Крыму футбол очень любят, «Таврия» была флагманом футбола в регионе еще в советское время. Так вот меня и занесло, пока работаем.

— Как восприняли новость о том, что «Севастополь» и «Рубин» приняли во Вторую лигу?

— С огромной радостью. Если не сейчас, то когда? Очень рад за генерального директора «Севастополя» Валерия Чалого, он поступательно двигался к этой цели несколько лет. В ближайшее время на матчах у них будет много болельщиков. Севастополь — красивый футбольный город с традициями, только счастлив за них.

Когда живешь в маленьком аквариуме, как рыбка, быстро становится неинтересно. Когда тебя выпускают в большой, то все становится по-другому. Да, тяжелее, но интереснее. Удачи «Рубину» и «Севастополю», это для меня тоже не последние клубы.

— Не станет ли допуск крымских клубов к российским соревнованиям дополнительной преградой к участию наших команд и сборной в международных соревнованиях?

— После Олимпиады в Сочи санкций в отношении нашего спорта стало так много, что на них уже не обращаешь внимания. Куда уже хуже?

Если брать футбол, то стоит посмотреть, как мы последние годы играли в еврокубках. С таким выступлением лучше сделать паузу и не играть. Все клубы за весь групповой этап побеждают один раз, зачем это надо?



Английские клубы тоже были дисквалифицированы в 80-е, но сейчас выступают и побеждают. Может, действительно, стоит сделать паузу? Ничего в этом страшного нет.

— Какие перспективы у «Кызылташа» попасть во Вторую лигу? Все-таки заняли второе место чемпионата, опередив и «Севастополь», и «Рубин»…

— Я хотел бы, мы с руководством общаемся на эту тему. В ближайшее время будет еще один разговор с президентом клуба, потому что каждый футболист и тренер должны знать, к чему стремиться. Если этого нет — просто проживаешь свою жизнь, стоя на месте.

В этом сезоне мы заняли второе место, спасибо руководству. Но самое большое дело, которые мы сделали — увеличили количество детей-болельщиков. Это наша основная движущая сила и первая победа. Лучше, когда подростки ходят на каждый домашний матч и отправляются на выездные игры, чем шляются по подворотням.

— Не страшно ли работать в Крыму и спокойно ли все в Бахчисарае?

— У нас же и по Москве иногда прилетает. Сейчас переехал в Белгород, здесь уже стали как специалисты, знаем, когда надо спрятаться. Иногда бывает громко.

Это, конечно, мешает, хоть и в Бахчисарае все спокойнее и довольно комфортно. Но волка бояться — в лес не ходить.

РПЛ: тройка лучших тренеров, прогноз на следующий сезон и неожиданный выбор любимого игрока

— Возвращаясь к санкциям в нашем спорте, нужна ли сборная России в нынешних условиях?

— Она всегда нужна. Если посмотреть со стороны главного тренера, то ему необходимы контрольные игры. В жизни бывает так, что сегодня ты никому не нужен, а завтра понадобишься сразу всем. Когда-нибудь нас вернут, и мы должны быть к этому готовы.



С моей точки зрения, сборной надо играть с командами ниже уровнем. Я бы с удовольствием посмотрел на игру со сборной из Латинской Америки. Там есть союзные нам страны.

Думаю, Валерий Георгиевич [Карпин] знает, что делает, и старается использовать эти игры как пищу для размышлений. В этом тоже есть плюс, можно посмотреть на игроков без условия давящей ответственности.

— Скоро товарищеская игра с Катаром, как оцените соперника?

— Раньше бы мы так не сказали, но сейчас интересно посмотреть на то, как будем выглядеть на их фоне. Все-таки участник чемпионата мира, хоть и как страна-хозяйка. Положительно воспринимаю данный матч, хорошая возможность.

— Согласны с политикой Карпина вызывать игроков до 30 лет?

— Он знает возможности опытных игроков, поэтому проверяет молодых. Хотя тот же Игнашевич хотел заканчивать карьеру в сборной, а на чемпионате мира был одним из лучших. До того же Акинфеева по уровню во всей стране никто еще не дорос. К важным играм надо находить баланс между молодыми и опытными.

— Кто из нынешних российских игроков вам нравится больше всего?

— Очень нравился «Спартак», который играл без легионеров, и «Ростов». Думаю, ростовчане в ближайшее время станут одними из лидеров чемпионата.

Лично могу выделить Андрея Мостового, он мобильный, универсальный, с хорошим обыгрышем. Больше всего симпатий отдаю ему.

— А из тренеров?

— Таковых три: Сережа Семак, Валера Карпин и Владимир Федотов. К каждому из них отношусь хорошо.

Особенно радует, как Карпин развивает молодых игроков у себя в «Ростове». Подобной команды, где основные роли играют молодые ребята, в России нет.

Если брать Федотова, то стоит посмотреть, как ЦСКА преобразился в прошедшем сезоне, и все станет ясно. Заиграли Чалов, Обляков. К тому же он хорошо работал в «Оренбурге» и «Сочи». Видно, что у Федотова не просто команды, а коллективы, одно целое. Не зря ЦСКА стал обладателем Кубка, это тоже большой прогресс.

Ну, а перед Сережкой Семаком снять шляпу должны все по одной простой причине: он сохраняет игроков мотивированными. К тому же себе как тренеру ставит высочайшие цели и выполняет их на постоянной основе. Это тренерское мастерство, которое достойно огромнейшего уважения. Очень рад за него, Богданович молодец.



— Скоро начинается новый сезон, «Зенит» — главный фаворит?

— Однозначно. Кто бы что ни говорил про бразильцев высокого качества, никто не мешает другим находить подобных игроков или развивать своих. «Спартак» точно может позволить себе это, у «Локомотива» концепция немного другая.

Малком, Клаудиньо же постоянно доказывают, их мотивирует Семак. Это не те легионеры, которые у нас были в «Сатурне» и которые только ждали день зарплаты. Все бразильцы «Зенита» — на ведущих позициях, последний раз такое было во времена Халка и Витселя.

Противодействие точно будет от ЦСКА с Федотовым, от «Спартака» и «Ростова». С вероятностью в 60% титул окажется у «Зенита», а за второе-третье место будет очень ожесточенная борьба.

Никита Максимов

МАТЧ ТВ