Валерий Есипов — архиважная деталь «Ротора» 1990-х: того самого с голами Веретенникова, деньгами Горюнова и зарубами против «Спартака» и «Манчестер Юнайтед».

А еще Есипов — летописец клуба. За 13 лет он отгремел 400 матчей, получил признание и перетерпел все: от дряхлой базы до еврокубков и обратно в безденежье. Единственный из того гремучего «Ротора», кто держался до последнего — ушел, только когда клуб потерял профессиональный статус.

Теперь Есипов — тренер. Подхватывал родной «Авангард», дважды пытался помочь «Ротору», тренировал в Мурманске и Тамбове, трижды заходил в крымский футбол, а еще работал в Белгороде, где и живет по сей день. Автор Sport24 Марсель Арзуманян поговорил с Валерием Вячеславовичем.

«Начала работать ПВО. Забежали в больницу, там укрытие»

— Вы живете под Белгородом. Как там сейчас обстановка?

— Шумно.

— Привыкли? Или к такому — обстрелы, беспилотники — нельзя привыкнуть?

— Дискомфортно, но не критично. Беспилотники долетают и до Москвы, чего уж. Но с 30 декабря, когда попали по центру, количество обстрелов увеличилось. Как по графику: утром, днем и вечером. Пару дней назад поехали с супругой и дочкой в поликлинику, а над нами начала работать ПВО. Забежали в больницу, там укрытие. Посидели минут десять и вышли.



— Ребенок не спрашивает: «Пап, а что летает над нами?»

— Ей 14, уже все понимает.

— Не было мысли уехать в места поспокойнее?

— Дочь с подругами скоро уезжает учиться в Ставрополь, будут жить в гостинице. А мне куда? Весна, огород, рассада — как я брошу дом? Купил его, когда тренировал местный «Салют» в 2021-м. Всегда мечтал о своем домике и о лабрадоре. В родном Курске никакое жилье не приглянулось, зато нашел тут. Переехал только в декабре 2022-го. Горюнов недавно звал к себе в Волгоград, но уезжать не хочу.

«Вернулся из Украины. Тут же прилетели люди из Киева — решать вопрос»

— Горюнов — легенда «Ротора». Хозяин, вершитель судеб. Помните, как попали к нему в «Ротор» в далеком 1992-м — еще и из киевского «Динамо»?

— Весной 1992-го я еще был в «Факеле»: мы только что поднялись в Высшую лигу. Мне выдали квартиру в Воронеже, да и в целом все было отлично — играю, забиваю, тренер доверяет. И тут история: начало чемпионата — приезжаем в Москву играть с «Динамо». Сыграли неудачно, но после матча почему-то в шутку начали обсуждать с ребятами — Антоном Шипиловым и Олегом Сафроновым, — кого из нас раньше позовут в топ-клуб.



— Так, и?

— В тот же вечер, в течении полутора часов, мне позвонили из ЦСКА, «Торпедо» и двух «Динамо» — московского и киевского.

— Да ладно!

— Если честно, я сначала сам подумал, что это парни надо мной шутят. Поверил, только когда на следующий день увидел в нашей гостинице киевского селекционера Сучкова. Он меня и забрал.

— Сколько предложили денег?

— Сразу дали 3 тысячи долларов подъемными. Плюс выделили трешку на Крещатике и служебный «мерседес».

— Неплохо.

— Скажу больше: премии за победу у нас уже тогда были от 500 до 1 500 долларов. Один раз выиграл, и вот у тебя уже две вишневые «девятки», можно заканчивать с футболом (смеется). После Воронежа, где я максимум видел 50 долларов, это был космос.

— А первое яркое впечатление из Киева, не связанное с деньгами?

— Когда перешел, никого толком не знал. Но Ахрик Цвейба решил проявить инициативу и позвал к себе в гости — в номер гостиницы. Робко захожу, а там куча народу! На столе вино, а Ахрик на балконе жарит шашлыки.



— Картина. А почему в Киеве-то не задержались?

— Тут своя история. Я успел сыграть за «Динамо» шесть матчей, а потом на меня наложили дисквалификацию. Дело в том, что мой трансфер не был оформлен документально и «Факел» не получил за меня компенсации. Тогда были немного другие времена, плюс СССР только что развалился, чемпионаты разделились. В итоге Воронеж подал жалобу — и меня дисквалифицировали на полгода. Забавно, кстати — я ведь должен был сыграть за сборную Украины.

— Серьезно? А подробности?

— Когда переходил, в паспорте поставили какой-то штамп: мол, Есипов — игрок сборной Украины. Я не был заигран за Россию, провел несколько матчей в «Динамо» — вот там и подсуетились. Изначально я этого даже не заметил. Мне эту историю рассказал Горюнов. Ему передали мой паспорт уже после моего трансфера в «Ротор». Дмитрич как увидел этот штамп — порвал паспорт. Новый я получал уже в Волгограде.

— Как в «Роторе»-то оказались?

— Пока в «Динамо» пытались понять, что к чему с моим трансфером, в Киеве уже неделю жил начальник команды «Ротора» Константин Дронов. Он начал склонять меня к переходу. Горюнов, на самом деле, хотел меня и прежде. Он приезжал за мной в Воронеж, а я как раз за два дня до этого уехал в Киев. Но желание взять меня у него не пропало.

— Как проявлялось?

— Буквально с первого дня, как я оказался в «Динамо», он начал звонить мне в киевскую гостиницу. Предлагал трешку, «Москвич 2141». Номер нашел через моего брата, игравшего тогда в Курске. Но тогда я даже разговаривать не стал, отказал. В разговорах с Дроновым тоже долго отнекивался. Говорил, что никуда не поеду — только осваиваюсь в Киеве, хочу остаться здесь.

— Но в итоге все-таки поехали в Волгоград.

— Тут прямо сюжет. Мне и Вите Леоненко — его тоже тогда дисквалифицировали, как и меня, — дали два дня выходных. Я согласился на поездку в Волгоград на эти два дня, лишь бы только Горюнов от меня отстал. Учитывал при этом один нюанс. У меня тогда на руках не было паспорта: он находился у сотрудников «Динамо», которые оформляли на меня квартиру. И формальное согласие на поездку я дал, понимая, что меня не смогут вывезти в Волгоград без паспорта. Думал, что Горюнов это поймет и оставит меня в покое.

— Его эта маленькая проблема не смутила?

— Нисколько! Люди Горюнова каким-то образом провели меня через границу без единого документа. А потом таким же макаром и мою жену. Ей Горюнов вообще сказал, что я уже подписался с «Ротором». Хотя на тот момент я даже не планировал этого делать. Так и говорил Горюнову: «Берите билеты в Киев, возвращаюсь».

— Ох и времена!

— Моего отца Дмитрич тоже доставил в Волгоград — внезапно для меня. Приезжаю на ужин к Горюнову, а рядом с ним сидит папа. Я в шоке: «Что ты тут делаешь?» — «А мы тут подписывали контракт с «Ротором». — «Пап, какой «Ротор», я в Киеве играю!» Как оказалось, Горюнов дал отцу деньги на новую «девятку», чтобы тот уболтал меня на переход.

— Не история, а детектив.

— Причем в «Динамо» про мою поездку в Волгоград ничего не знали. Да я и сам не ожидал, что меня вывезут в Россию. На второй день в Волгограде попросил киевского вратаря Игоря Кутепова отправить мою экипировку в Волгоград — я-то вообще без ничего прибыл. К тому моменту я уже дал слово Горюнову: не уеду.

— Как в итоге вас уболтали? Отец додавил?

— Тут сложилось несколько моментов. Во-первых, дисквалификация. Горюнов пообещал ее сократить и смог, пусть и на месяц — вместо полугода я не играл пять месяцев. Причем все это время мне выплачивались премиальные, хотя я даже не был в заявке. Условия Дмитрич мне сделал даже лучше, чем в Киеве: машины, подъемные, гостиница, даже ремонт в квартире — за все было заплачено. Был и еще один важный момент.

— Какой?

— В девяностые многие наши футболисты переезжали в чемпионат Украины — как я. И российские функционеры старались сбить эту тенденцию, звали обратно. Возможно, политически и идеологически мне действительно было неправильно уезжать из России на Украину. Поэтому я и решил: лучше вернуться.

— А что Киев?

— Люди из «Динамо» вскоре прилетели в Волгоград — решать вопрос. Уговаривали одуматься. Но на тот момент я уже обо всем договорился с Горюновым.



— И ни разу не пожалели о сделанном выборе?

— Поначалу жалел. Первые игры за «Ротор» после дисквалификации у меня вообще не шли. Я поник, хотел вернуться обратно в Киев. Но Горюнов бы меня ни за что не отпустил. Не только в «Динамо», а вообще в любой другой клуб.

— В общем, упустили вы шанс стать звездой Украины.

— Кстати, меня еще раз туда звали. В 1996-м приглашал лично Лобановский. Тут уже не договорились на уровне клубов — все из-за одного израильского агента, бывшего, насколько понимаю, посредником в сделке.

«Жена Горюнова пришла на матч в красных туфлях. Тот орал так, что слышал весь Волгоград»

— Чем еще удивил Горюнов, кроме своей настойчивости?

— После того как подписался с «Ротором», приехал на базу, первые мысли были: «Ну и фантазер!»



— Это почему?

— Ну смотрите. На базе — убитое поле, вокруг него — сетка-рабица. Само здание рушится, забор валится, два общих туалета на улице, команда на последнем месте. И когда тебе говорят, что мы будем играть в еврокубках и кататься на иномарках, — о чем тут подумаешь?

— Фантазер, действительно.

— А в 1993-м у нас уже были серебряные медали, потом и ремонт базы, игры против «Нанта», новые поля и командный автобус — «мерседес», а не УАЗик.

— С Горюновым вы в итоге сблизились?

— Только из-за него я в 2000-м не перешел в «Шахтер». Туда меня звал тренер Виктор Прокопенко, который сам ушел в Донецк из «Ротора». Они дружили с Горюновым, я даже на охоту с ними двумя ездил.

— Так что про «Шахтер»?

— Я уже согласился на переход, но тут меня вызвал Горюнов: «Я тебе много в жизни помогал, теперь ты мне помоги. Останься в клубе». Я не мог отказать.

— А как Горюнов вам помогал?

— Когда беременная жена получила серьезный ожог, Горюнов лично вызывал врачей из Москвы, чтобы сделали пересадку кожи. Когда у брата обнаружили рак мочевого пузыря, Дмитрич и ему помог с лечением — в итоге брат выздоровел. Так что после слов Горюнова уехать в «Шахтер» я не имел морального права. Помню, что после того разговора мы с Дмитричем до безумия накидались.

— Можно один не самый приятный вопрос про вас и Горюнова?

— Какой?

— В «Роторе» был такой вратарь — Мананников. Вот его цитата: «Есипов Горюнову стучал. Тот наутро знал все: где были, что пили, о чем болтали». Неужели правда?

— Может, Мананникову это приснилось, не знаю! Удивлен, честно. Тем более я жил с Андреем в одной комнате, стирал ему перчатки, когда он мог себе позволить лишнего. Например, перед игрой со «Спартаком» в Лужниках. Правда не знаю, откуда он это взял.

— Еще интересное: Горюнов реально терпеть не мог красный цвет из-за «Спартака»?

— Ой, это было что-то! Однажды на заборе вокруг базы рисовали клубный логотип. Как-то так вышло, что название «Ротор» выбили красными буквами. Крику было — с ума сойти! Пришлось все перекрашивать в синий. Но была история еще забавней.



— Так…

— Как-то раз супруга Горюнова пришла на игру в красных туфлях. После перерыва мы проигрывали 1:2. Дмитрич орал в перерыве так, что было слышно на весь Волгоград! Охранники супругу быстро увезли домой. Матч мы вытащили — 5:2. После того случая жена Дмитрича ходила только в черной обуви.

— Вот это дисциплина!

— А один игрок как-то догадался купить себе красную машину.

— Кто?

— Виталик Абрамов — с подъемных за переход взял себе красную «пятерку» БМВ. Когда я увидел ее около базы — понял, сейчас что-то будет. Горюнов сразу объявил командное собрание: «Кто купил эту машину? Абрамов? Сейчас проведу от капота до багажника две жирные белые линии и сдам ее в пожарку, понял?!» На следующий день Виталик продал машину.

— Вы в такие истории не попадали?

— Я даже задники на бутсах закрашивал — там были небольшие красные полоски. Никто в красном на стадион не ходил — ни дети игроков, ни супруги, ни родственники. Этот цвет был под полным запретом.

— Вы что думали об этих чудачествах Горюнова? Или он имел право на такой каприз?

— Давайте так: в «Спартаке» сейчас кто-нибудь ходит в сине-белом? А Сережку Семака в красном хоть раз видели? Я вот ни разу не видел. И логично!

«После финала Кубка России нас на полгода оставили без зарплаты»

— Зарубы «Ротора» со «Спартаком» — классика девяностых. Чего стоит золотой матч 1997-го. Какая игра памятна вам?

— Помню домашнюю победу 1:0 в день путча в 1993-м. На тот момент мы шли на втором месте, а «Спартак» — на первом. Под конец игры Саша Шмарко пульнул метров с двадцати пяти — гол. До финиша чемпионата четыре тура, но мы уже обеспечили себе серебро! Родители смотрели ту игру, потом трансляция оборвалась — и начали крутить «Лебединое озеро». Потом через брата передал, что так и закончили — 1:0. Уже дома включаю телевизор — а там все тот же балет. Ну какой еще путч, когда ты впервые взял серебро?! (Смеется.)



— В 1995-м «Ротор» отдал Кубок московскому «Динамо», проиграв в финале по пенальти. Вы в том матче не играли из-за красной карточки, полученной в полуфинале с «Аланией». Как ее получили?

— Это история! В полуфинале с «Аланией» мы вели 2:1. Я забил один, под конец матча убегаю в атаку, чтобы забить еще. Тут меня сзади срубают. Боковой поднимает флаг.

— Так, и?

— По его мнению, это я сфолил — хотя мне сзади заехали! Судья Левников показывает мне красную. На стадионе — биток, даже президент Осетии Галазов приехал. И тут я на всю публику высказал все, что думаю о судье. «Алания» потом сравняла, но мы все равно победили по пенальти и вышли в финал.



— А что с вашей красной?

— КДК решил: Есипов не нарушал. Не успел обрадоваться, как объявили: «Но за недисциплинированное поведение получает дисквалификацию на пять игр». Тогда дисквалификация распространялась на Кубок и Премьер-лигу. Пятым матчем как раз был финал с «Динамо». Теперь вопрос. Кто тогда был вице-президентом лиги?

— Николай Толстых.

— А кем еще тогда был Толстых?

— Президентом «Динамо».

— Вот и ответ на все вопросы. Все понимали, что к чему. Мы подавали апелляцию, но она не помогла. После того финала мы морально рухнули. Веретенникову я говорил после игры: «Не переживай, будут еще финалы». Но их больше не было: три раза «Ротор» вылетал в 1/2-й.

— Читал, за победу над «Динамо» вам обещали «мерседесы».

— Я «мерс» уже имел, должны были дать джип. А еще хорошие бонусы. Но мы проиграли. Более того, после этого финала Горюнов на полгода оставил нас без зарплаты, платил только премиальные — решил так нас оштрафовать. А джип я все-таки получил, но чуть позже — после игры с «Манчестер Юнайтед в Кубке УЕФА.

— Как раз об этом. Как узнали, будете играть с «МЮ»?

— Добирались на игру в Тюмень, параллельно шла жеребьевка. Прокопенко перед вылетом сказал: «Ребят, сто процентов будет «Манчестер». Приземлились — и правда! Хорошо, в то время интернет был не так развит — пока в Англии по телику крутили, как они нам пять мячей нашвыряют, мы особо не нервничали. Только небольшое волнение.

— Как справлялись?

— Когда прилетели в Манчестер, Прокопенко сказал: «У вас деньги есть? Вот идите по магазинам, купите что-нибудь женам, детям. Чтобы до установки я вас не видел!» Мы как рванули гулять по городу, весь день бродили! Это помогло: разгрузились.

— А в какой момент была сказана легендарная фраза про танк?

— За несколько минут до выхода на поле. Прокопенко спросил: «Что главное в танке?» Мы оторопели: мы что — танкисты? И при чем тут вообще танки? Переглядываемся, отвечаем невпопад: главное — гусеницы, пушки. И тут слышим от Прокопенко легендарное: «Главное в танке — не обосраться!»

— Вся установка?

— Потом он еще добавил: «Состав «Юнайтед» называть не буду, там одни звезды. Проиграете — вам никто слова не скажет. Победите — сделаете себе имя». Так и вышло. Мы сыграли более чем достойно. Нам даже «Олд Траффорд» аплодировал!

— Круто.

— Игра проходила, как в Колизее: только мяч вылетел за пределы поля, бол-бои его сразу возвращают тебе, ни секунды отдышаться. Поначалу стоял гул, а после 0:2 — гробовая тишина.

— За кем на поле следили персонально?

— За Гиггзом, носился за ним по всему флангу. А Беркетову, царствие небесное, Прокопенко сказал: «Видишь того черненького мальчика? Сделай так, чтобы я его не видел!» Мальчиком оказался Энди Коул, на тот момент самый дорогой игрок сборной Англии.

— Беркетов еще рассказывал, что сумки ваших врачей были набиты деньгами. Что, правда?

— Да, нам их потом раздали в раздевалке — как премиальные. Как понял, это «Ротор» получил от ТВ-трансляций. Врачи реально выбегали на поле с портфельчиками, в которых в том числе были пачки денег.

— В том розыгрыше Кубка УЕФА вы играли еще и против «Бордо». Как вам молодой Зидан?

— За ним присматривал Валера Бурлаченко. Мы уже знали, что Зинедин переходит в «Ювентус». Потом пересматривал матч и заметил: Зидан ни разу не потерял мяч!



— А вам кто из звезд на этот раз достался?

— Мне Прокопенко дал такую установку: «Против тебя будет играть Витчге — футболист сборной Голландии, арендованный у «Барселоны». Ты его возьми, обыграй. Дальше будет встречать Лизаразю, капитан сборной Франции. Его тоже обыграй, посмотри, подай и вернись. Понял?» Сказано было при всей команде, неудобно стало что-то уточнять.

— А хотелось?

— Подхожу к Евгеничу уже на стадионе: «Как я это буду делать? Это же нереально!» — «Валер, если не понял, объясню». И по второму кругу — то же самое: «Обыграл, посмотрел, подал, вернулся». «Ну ладно, — думаю, — попробуем». Проходит двадцать минут — а у меня уже язык синий, как у чау-чау. Потом поймал ритм, все успевал. После «Манчестера» у нас всех была не то что уверенность — самоуверенность: французов-то должны пройти. Не вышло.

«Павлюченко сказал: «Звездочка, помолчи». После матча у раздевалки нас разнимали»

— В 2000-м за «Ротор» дебютировал Павлюченко. Каким запомнили молодого Романа?

— Не боялся делать ошибки, дерзкий. Мог и характер показать — мы его перевоспитывали. Однажды даже подрались с ним.



— Ничего себе.

— Это было после матча с «Зенитом» в 2001-м. Играем дома, счет — 0:0, последние минуты. Выкатываю Роме на 11 метров, мы с Беркетовым открываемся под него. Выкати обратно — мы бы расстреляли вратаря. Но Пав бьет сам, удар блокируют, так и доигрываем вничью. Я ему в порыве высказал: «Молодой, ты че делаешь?» А Павлюченко мне дерзко: «Звездочка, помолчи».

— Вау.

— А мне уже тридцать, девять сезонов за «Ротор»… Думаю про себя: «Ну хорошо, отложим разговор». После игры подхожу к раздевалке, там тренер Файзулин, Горюнов, его правая рука Шох и Ромка. Спрашиваю: «Что это было?» И после этого бью Пава.

— Что дальше?

— Нас быстро разняли. После чего уже у меня Горюнов спрашивает: «А что это сейчас было?» «Воспитание, — отвечаю, — а что?» К слову, дядя Толя, отец Ромы и водитель клубного автобуса, еще и похвалил меня.

— А сам Роман?

— Мы не общались месяца два. Но потом пожали руки и по сей день дружим.

— Почти все таланты вашего поколения попробовали силы в Европе, Павлюченко — тоже. А вы нет. Обидно?

— Была история: Горюнов отказался продавать меня в «Аталанту». Итальянцы сначала с натяжкой давали миллион. Ответ: «Нет». Потом два. Снова «нет». Наконец, три! И что в итоге ответил Горюнов? «Есипов не продается. А торговался я, только чтобы узнать, сколько он стоит».

— Еще читал, вас звали в «Црвену Звезду». И был интерес из Испании. А откуда еще?

— Была история с «Локо». В 2001-м встретил Семина в аэропорту — оказалось, тот хочет меня попробовать в связке с Лоськовым в Лиге чемпионов. Потом встретились с Юрием Палычем и Горюновым, я сказал, что готов перейти в «Локо». Оставил их вдвоем. Палыч выходит недовольный: «Уже не знаю, сколько за тебя предложить!» Дмитрич так меня и не отпустил.



— В «Спартак», про который Горюнов даже слышать не хотел, случаем не звали?

— Звали. В 1994-м меня впервые пригласили в сборную. Тогда в Тарасовке Романцев признался: хочет видеть меня в «Спартаке». Но я отказал.

— Ну как так?

— Просто показалось, что не подхожу «Спартаку» по стилю игры. Хотя потом анализировал: Романцев же часто менял позиции игрокам. Например, нашел роль Юрану, про которого говорили, что он не подходит клубу.

«Овчинников встретил меня и сказал: «Ты мне всю жизнь испортил!»

— Пушечные удары в «Роторе» были поставлены на поток. Ваши штрафные тоже памятны.

— Поначалу я вообще не подходил к мячу: исполняли Олежка Веретенников, Нидергаус, Геращенко. Потом все они разъехались, а «Ротор» в 2000-м возглавил Ярцев — он и доверил штрафные. Чтобы научиться, я смотрел записи ударов как раз Веретенникова.

— 20 лет назад после вашего дубля со штрафных «Локомотиву» Семин в перерыве поменял Овчинникова.

— Второй мяч залетел, куда я хотел. А первый — шальной. Перед ним ко мне подошел защитник Вова Радкевич, мой сосед: «Валер, бей!» — «Отсюда?» А мяч был чуть ли не у центрального круга! Ну я разогнался — и попал. Пару лет спустя встретились в торговом центре с Овчинниковым — я тогда был в «Сатурне», а он в «Динамо». Подхожу: «Сереж, привет!» — «Валер, иди отсюда. Ты мне всю жизнь испортил!» С юмором, конечно. Общаемся по сей день.



— «Сатурн» при вас, как и «Динамо» Овчинникова, пестрил легионерами. Кто изумлял в Раменском?

— Легионерами считались мы, русские. Нас — восемь, иностранцев — восемнадцать. Из-за пробок в Москве легионеры приезжали на тренировки на час позже, и мы сидели, ждали их. Другое дело — чешский вратарь Кински. У него не было понятия «настроение». Профессионал до мозга костей. Оплот надежности и порядочности. Антонин меня всегда называл Катюшей.

— Из-за вашей пушки?

— Ага. Я-то ему забивал еще за «Ротор». Кински меня запомнил, а потом здоровался всегда одинаково: «Привет, Катюша!»

«Хорошо, что российские клубы не играют в еврокубках»

— Вашей тренерской карьере уже полтора десятка лет. Недавно в ней появилась интересная глава — Крым.

— В 2020-м друг из Волгограда сообщил про вариант с «Кафой». Я без работы. «Дай, — думаю, — поеду». Год спустя так же съездил в ялтинский «Рубин». Последним клубом был «Кызылташ». Там надо было сохранить команде прописку. Созвонился с президентом — а он, мягко говоря, некомпетентен. Сказал команде, чтобы укрепиться, нужны только один нападающий и один защитник.



— Оказалось, намного больше?

— Приехал — на тренировке всего семь человек. Из них два вратаря. Пришлось звать всех, кто плохо лежал. Надо понимать, что и зарплаты там были мизерные. Тем не менее мы попали в переходные матчи, а потом и сохранили прописку. Покинул клуб прошлой осенью. Команда первый раз в истории заняла второе место в крымской лиге. Расстались по-дружески, без обид. Была у Прокопенко отличная фраза: «Стал главным тренером — жди, когда уволят».

— А я слышал, вас тогда чуть ли не на деньги кинули.

— Ну да, процентов 60 от обещанного недополучил.

— В Крыму есть футбол?

— Там много качественных футболистов с украинскими корнями, даже с опытом в УПЛ. «Севастополь» и «Руби-Ялта», которые сейчас во Второй лиге, могут себя проявить и в нашей Первой лиге. Но после ухода двух этих клубов в систему чемпионата России уровень чисто Крымской лиги упал.

— Недавно активно говорили про включение крымских клубов в соревнования РФС. Это окончательно отодвинет нас от европейского футбола?

— У нас и прежде на Олимпиадах отбирали гимн, флаг. Так что ничего не поменяется. Я даже как-то говорил: «И хорошо, что клубы сейчас не играют в еврокубках».

— Очень спорная позиция.

— А я объясню. Со ставшей привычной нам игрой наших клубов в еврокубках — особенно в последние сезоны до 2022-го — не лучше ли сделать музыкальную паузу?

— Даже плохой евроматч лучше, чем никакой. Я не прав?

— Согласен, когда приезжают команды уровня «Челси» в Краснодар — это радость для болельщиков. Но все-таки, думаю — может, и ошибаюсь, — надо пользоваться этой паузой, а не унывать.

Источник: SPORT 24